Кирен не любил этот остров. Не любил этот холод, что пронизывал его до самых костей, не любил вечную тьму, от которой он терялся во времени. Здесь все было иначе, не так как дома, не так как в тех местах, куда ранее заносила его судьба, предоставляя шанс показать себя и то, на что он был способен. Оказавшись здесь, на этом самом настоящем краю света, Уолш забыл, что такое дни и месяцы, что такое утро и вечер. Он чувствовал себя тем самым попугаем, клетку которого накрыли плотной тканью и оставили так, забыв о его существовании. И из-за этого он теперь вынужден либо погрузиться в вечный сон, либо смотреть в темноту и ничего не видеть дальше собственного носа. А это, как бы то не прозаично не звучало, его не устраивало.
Ему не нравился Алерт не потому, что подготовка могла оказаться детским лепетом, по сравнению с реальностью жизни, а потому  что здесь, в этом богом забытом месте, было слишком опасно. Преступники, мародёры,  вспышки болезней, и еще – эта черта пыль, что привнесла в их жизни совсем не тот изюм, о котором мечтает любой искатель приключений… Ко всему этому Кирен попросту был не готов, как и к тому, что вместе с решением приехать в Алерт, придет и ответственность за тех, кого он потащил с собой. И дело было даже не в сестре, которая не захотела оставаться рядом с родителями, не в Кристофере, из-за которого они сюда приехали, и даже не в Деррике, который, пожалуй, единственный чувствовал себя здесь в своей тарелке. Дело было в Агнесс, за которую Уолш переживал больше всего, особенно последние два дня, за которые девушка не выходила из комнаты и ни с кем разговаривать, да и не особо ела.
Кирен всегда переживал за нее, а сейчас его особенно беспокоило состояние подруги, которая, стоило ему зайти в комнату, притворялась спящей. Которая не рассказывала ему, человеку с которым она всегда делилась своими секретами, что происходит у нее на душе, заставляя Кирена ломать голову о том, откуда в ней столько тоски и внутренней боли, что он ощущал практически кожей, стоило ему пройти рядом с ее комнатой. Именно поэтому, в этот день он не выдержал и стойко решил, что даже если Агнесс спит – он ее разбудит и поинтересуется, что случилось. Именно поэтому, когда он услышал ответ на поставленный вопрос, Кирен не вздохнул с облегчением, не стал шутить, мол «а я то думал, что у тебя умерла золотая рыбка», а просто сел рядом с ней, притягивая Агнесс к себе и стараясь изо всех сил забрать ее тоску.
Жаль только, что его способность так не работает. Жаль, что он только может чувствовать эмоциональную нестабильность окружающих его людей, но не может помочь им.
По крайне мере сейчас, когда он еще не до конца понимает все возможности этого странного подарка от Северного Сияния.

- Несс… Кого нет? - Кирен осторожно вытирает слезы на ее щеках, хмурясь от всепоглощающей его тоски и грусти, которая сейчас поселилась где-то в глубине Агнесс и которую он ощущал из-за своей идиотской способности.
И он был готов ко всем ответам, был готов услышал самую нелепую историю о собачке, которую сбил снегоход или персонаже из книжки... Но только не то, что сказала Агнесс:
- Ро... - чуть всхлипывая проговорила девушка, все еще прижимаясь к нему.
Кирен молчит с минуту, не зная, что сказать, как себя повести, но потом все же проговаривает, тихо и немного севшим голосом:
- Почему ты сразу не сказала мне, м? –  он хочет сказать что-то еще, но замечает, как в глазах Агнесс снова встали слезы и, если он брякнет что-то не то – эту истерику будет не остановить. –  Милая… - мягко произносит вместо сотни слов Кирен и осторожно прижимает девушку к себе, успокаивая, словно давая ей понять, что она не одна, что она ни в чем не виновата.

Он обнимает ее крепко, поглаживая Агнесс по плечам, чуть баюкая девушку в своих объятиях. Сейчас, Кирен мог бы сказать, что он ненавидит свою способность, которая заставляет где-то в горле появиться ком грусти, из-за которой внутри все сжимается, способность, что чужими эмоциями выбивает его из равновесия спокойствия и здравомыслия, - но не станет. Эта эмпатия, как назвал открывшийся в Кирене дар один из ученых Спирали, сейчас помогла ему понять, что с его Агнесс что-то происходит. Из-за эмпатии он стал более чутким и внимательным к другим людям. И уже за это можно было быть благодарным Алерту, ведь по крайне мере, Уолш теперь будет всегда рядом и будет всегда знать, что происходит с его друзьями. А значит, сможет помочь, сможет предотвратить беду, если та нагло постучится в дверь.
Вот только с этой бедой справится уже не возможно. Смерть Роберты, которая уже произошла, которую никто не смог предотвратить – уже не обернуть вспять. И все что они могут – это собраться с духом и двигаться дальше. Но для этого им нужно сообщить весть Кристоферу, быть плохими гонцами, которым могут отрубить головы за новости, что не принесут никому в этом доме радости.
Но так надо.

- Мы должны ему сказать… - тихо проговаривает Кирен, прекрасно понимая, что в действительности сообщить лучшему другу о смерти его сестры будет крайне сложно, но все же необходимо. – Если хочешь, давай я ему скажу? Я уверен, он не станет тебя винить… но, он должен знать, что произошло.

Отредактировано Kieran Walsh (2015-09-07 14:40:49)