Алерт – занятный город, он напоминает стеклянные шары в магазине сувениров. Его тоже накрывает невидимый, подобный толстой корке стекла, купол, в нём тоже вечный снег и его, в скором времени, тоже ожидает хорошая встряска. Елену больше не тревожит тусклое освещение; за последние месяцы глаза адаптировались к серебру Северного Сияния над их головами, а криминальная натура научилась видеть всё больше плюсов, чем минусов в вечном полумраке малолюдных улиц. Словно бы вечный час Х для всего криминального сообщества города.
Единственное, что так и продолжает раздражать – вечные холод и снег. И, пусть даже в последний месяц стало теплей и снежные бури апреля на пару месяцев отступили, холода угнетали пуще тьмы, всегда держали организм на грани, начинали каждое утро с боли в горле. Елена порядком устала от этого состояния вечной простуды и она почти не расставалась со своей огромной зелёной курткой и шарфом, закрывающим половину лица. Который сейчас очень удачно прятал её кривую усмешку, когда женщина глядела на свою спутницу, плечом к плечу с которой они шагали по снежной равнине.
Елена хочет сделать ей игривое замечание о манерности мальчишки-подростка, отдающего предпочтение не теплу, а крутизне своего образа. Потому что Кэрис определённо холодно в этой тонкой куртке, но она всё равно упёрто отправилась на задание в ней, даже зная, что их ожидает пара часов на холоде. У неё на языке крутится весёлая едкая фраза, но Арчер удерживает её, потому что чутьё подсказывает, что сейчас лучше не нарываться. Какие бы мысли ни гложили коллегу-подрывника последние дни, Кэрис была близка к тому, чтобы мрачные тучи, пока метафорические, обрели реальную форму и начали сгущаться прямо над её головой.
Возможно, девушке требовался разговор по душам, милая приглушённая беседа наедине, возможность открыться другу. Вот только у Елены не было особого желания загружать себя чужими тревогами, да и, кем бы все они друг другу ни были в этом бункере, они явно не были друзьями.
Елена наслаждалась комфортом дома Джона Доу, но никогда не позволяла себе расслабиться, понимая, что рано или поздно туда придут. И поэтому, когда именно так и произошло, когда на его пороге оказалась полиция, преступница уже вылезала через окно с другой стороны дома, прихватив с собой две сумки: с вещами и деньгами. Пара дней прошла за бесцельными скитаниями, знакомыми ночёвками по подвалам, а затем, словно бы щедрый жест судьбы, она вновь столкнулась с Кэрис, всё столь же ненавидящей этот город, всё так же гложимой чем-то, как и при их первой встрече. Но прав был Гераклит (чёрт бы побрал прах этих древних мудрецов с их вечными истинами) – всё течёт, всё меняется. И, пока Елена наслаждалась своей почти культурной жизнью в небольшом доме на окраине, беглые преступники начали постепенно объединяться между собой и теперь обосновались на какой-то старой военной базе, ещё времён Второй Мировой.
В этом месте пахло сыростью и старой смертью, но, вероятно, именно такой обители все они и заслуживали. Большой надёжный ангар для хищных животных, готовых разодрать любого. Удерживаемые вместе лишь верой в то, что так больше шансов выжить, да потому, что больше тел означает больше тепла, а в этом они нуждаются не меньше, чем в еде. Всем этим, да ещё, пожалуй, Аластором. Елена хорошо запомнила тот весёлый денёк в многоквартирном здании. И этого паренька, когда-то схватившего её за руку и решившего, что вместе им будет лучше, чем порознь. Теперь он помогал удерживать шаткий мир и здесь. И, хотя официально они и были все равны - лишь кучка везунчиков, выбравшихся из Сент-Норс-Пойнта в достаточно трезвом уме - окружающие негласно принимали авторитет Ала, доверяясь его решениям. И, кажется, он был практически единственным, кому были небезразличны жизни их своры.
Это было почти трогательно. Впрочем, быть может немного заразившись его альтруизмом, Елена постепенно тоже начала проявлять энтузиазм, но не столько из-за человеческого фактора, сколько из-за возбуждения от планирования и воплощения задуманного в жизнь. Она скучала по такому, это было смыслом последних нескольких лет её жизни. И, пусть даже происходящее в старом немецком бункере больше походило на соевый заменитель, чем на настоящий качественный продукт, Арчер всё равно была рада окунуться в работу.
Кэрис выругалась на Карлоса и Макса, шагающих позади, когда кто-то из них споткнулся, чуть не роняя на землю бомбу, которую женщины ещё недавно так старательно собирали по кусочкам. А Елена в голос рассмеялась, запрокидывая голову назад, словно слова темноволосой девушки были самым смешным, что она слышала за последние несколько дней. Смех разнёсся эхом по заснеженному пустырю. И, когда всё затихло, вновь прозвучал голос девушки, теперь скучающий, обращённый к Елене с вопросом. Преступница цокнула языком, прежде чем нараспев напомнить о том, что же именно ожидало их впереди:
- Сделать всё громко и ярко, чтобы привлечь побольше внимания. При этом постаравшись избежать жертв, - Кэрис хотелось насилия и Елена понимала это чувство, однако она разделяла мнение о том, что лишних и, тем более, невинных жертв не должно быть. Конечно, у Арчер были свои заскоки и она не могла их отрицать, но некоторые моральные принципы у женщины тоже были. И ей абсолютно искренне претила идея об убийстве всех подряд.
На окраине пустыря водружалась их цель – старое тёмное здание, с пустыми глазницами окон и тёмными обшарпанными стенами, словно бы покрытыми сажей. Можно было подумать, что снаружи его облизало пламя. В нём этажей пятнадцать и, если правильно разместить взрывчатку, то оно не просто сложится, словно карточный домик, но и ненадолго осветит окрестности рыжим заревом. Елена растёрла друг о друга немеющие ладони, оглянулась на мужчин, удерживающих, комплекты взрывчатки.
- Я видела такие квартиры изнутри, отопление у них центральное, но газа нет, так что там у всех газовые баллоны. Если их стащить к местам установки взрывчатки, то будет тебе зрелище. – Она улыбнулась и слегка хлопнула девушку по плечу, - Пошли внутрь, надо посмотреть, какие части конструкции будут наиболее уязвимыми.
