Если этот день еще меня не уничтожил, то явно потому, что сделает это чуть позже.
Таблетка аспирина, брошенная в воду, жадное заглатывание бурлящей слегка воды и полная безысходность впереди.
Интересно, Нобелевскую премию получит тот, кто придумает, как сделать так, чтобы с похмелья занавески закрывались автоматически и не приходилось для этого вставать?
Но пока никто не изобрёл этот чертов аппарат, мне приходится подниматься с постели  и с мрачным лицом запахивать гардины. Пошло к чёрту, солнце. Любить тебя  я буду не сегодня. И уж точно не после того, как ты меня разбудило.
Завтрак вышел скудным, с трудом могу вспомнить, что в себя закидывала, как в топку, скорее потому, что надо и потому, что..ладно, оставим выяснении причин и следствия на "потом", когда я соображать хоть чуточку лучше буду. Скорее всего - сегодня же, но уже во второй половине дня. Никак не в первой, что закончится уже через час, если время делить по 12 часов.
Но мне сейчас даже шесть на три было бы затруднительно поделить, если бы потребовалось. И это при всем том, что с математикой у меня, с самых младших классов, проблем никогда не было. С поведением, по мере взросления - да, можно было найти повод докопаться. Но с математикой, во всех ее изощренных вариациях - нет.
[float=left][/float]
- Красотка. Естественно, в моем голосе звучит максимум сарказма, когда я смотрю на свое отражение в зеркале. На ночь макияж, ну конечно же, я не смыла и теперь на меня, прямо такая же, как я, смотрела умершая позапрошлой ночью шлюха. По-крайней мере, вид растекшейся туши, смазанных теней и помады, что перетекла прямо на щеку, мог заставить думать именно об этом, мне кажется. Я просто шикарна. И как только Люк этого не понял, когда бросил меня ради Клэр? 
Но к черту Люка и туда же Темпл. Последнее, о чем я хотела думать этим мерзким утром, так это об этой парочке. Пусть катятся ко всем чертям, по покатой горочке и желательно - с похмельем. Не все же мне одной им страдать каждый день.
Хотя тут я преувеличиваю конечно. Каждый день меня это состояние не "крыло", несмотря на то, что алкоголь в мой организм поступал исправно. Хороший организм, организм - лапочка.  Правда, не сегодня.
Шмотки натягиваю также, как делаю и все остальное - в тумане. Нет ни сил, ни желания даже внимательно осмотреть, всё ли в абсолютном порядке. И волнения  по этому поводу, кстати говоря, тоже как не бывало. Косо будут смотреть или прямо, или вообще навернутся, когда взглянут..Мне  - то какая беда? Мне бы сделать то, что должна, а затем вернуться в свою помятую постель. Правда, ничего в жизни сейчас бы не хотела так, как этого. Я даже заправлять ее не стала, в вящей надежде, что можно будет как в комедийных фильмах, просто выползти из штанов где-то по пути  к ней и рухнуть физиономией туда уже не заморачиваясь ни над чем.
Но дела есть дела. И если я решила выяснить, что за чертовщина происходит с этим лишением сил мутантов, то сделать это нужно сегодня. Тем более, что я  слышала, что у этой владелицы сатомобилей, вот уж название, сегодня будет гостья. Неплохо бы услышать все необходимое. А еще - выяснить, что это на самом деле за небывалая утопическая чушь.
Нет-нет, совсем как детектив я по этому делу не работала. Меня не нанимали и не было никакого особенно личного интереса. В конце концов, я хоть и была мутировавшим человеком, но вовсе не тем, кто страдал и крылья себе рвал, в надежде стать обычным смертным. Можно было пройти и мимо подобных тем. Но  я была Джессика Джонс. И я была бы не я, и уж тем более - не детектив, если бы даже не постаралась в это все вникнуть.
Что за разводка, ну серьезно? Лишать мутантов их силы одним лишь желанием юной богачки? Она - супер ведьма, которой еще свет не видывал? Или все же, к чему я склоняюсь больше, обычная лохотронщица, играющая на бедах людей? Хорошо-хорошо, мутантов. Последние не слишком любят, когда их приравнивают к тем, у кого иной набор хромосом.
[float=right][/float]
Кстати говоря. Я родилась человеком, но радиация сделала свое дело. Может быть тоже как-нибудь полное медицинское обследование пройти?
Но речь абсолютно не обо мне сейчас. А об этой "мисс Сато", которая не только  свои автомобили продает, присвоив им новое, не запатентованное ранее имя, но и кажется, совершила то, за что дрались как - то  Икс-мены в полном составе, и Магнето со своими прихвостнями. Я слышала, что бойня была знатная. И тут, как говорится "было бы за что?"
В нужное место приезжаю со знатным скептицизмом. Не верю в то, что действительно существует такая магическая сила, но допускаю тот вариант, что это - введение какого-нибудь психотропного препарата, который подавляет волю пациента, или что - то вроде. Или гипноз, сделанный довольно профессионально. Люди же перестают храпеть и икать, после парочки сеансов у профессионалов. Почему бы им и не "разучиваться" использовать свои способности непроизвольно?
Ответ, какой бы  он ни был, меня успокоит. Важно, из моего любопытства - как минимум, выяснить, что же кроется за этим "лакомым" предложением для мутантов. Составить для себя досье на эту Сато, по-возможности максимальное, а потом уже думать. Что именно - тоже решу потом.
Все оказалось довольно - таки просто. Дверь не была закрыта на замок, а я  никогда не отличалась лишней вежливостью и тактом. Поэтому, вхожу в нужный дом развязно, не стараясь даже заявить о своем присутствии как - то. Да и какой бы из меня тогда был детектив?
Когда первичный осмотр закончен, я прохожу далее, чуть выше и буквально лбом утыкаюсь в табличку с фамилией мисс Сато. Ну надо же, какое великолепное у меня чутье. Никогда не подводит, сколько не пытайся уничтожить его коксом. Горжусь им. Горжусь собой.
Любая тайна вскрывается более явно, когда никто не предпринимает ничего, чтобы ее замести. А эффект неожиданности - лучший из спецэффектов, как показывает моя практика. Поэтому дверь в кабинет мисс Сато я открываю не постучавшись предварительно, не утруждаясь даже понять, я ее сломала или она все же не была основательно заперта. И если эта девушка собирается работать с мутантами, то пожалуй, ей стоит привыкнуть к тому, что не все из них контролируют свою силу.
[float=left][/float]
- Здравствуйте, мисс Сато! Я к вам по поводу вашей панацеи! В кабинете я уже широко улыбаюсь и не выгляжу подозрительно от слова "совсем". Даже похмелье, изрядно подотпустившее меня, уже не дает о себе знать. В целом и в общем - я в норме. Можно жить и работать. А еще, я  - дурочка, что прослышала о том, что сможет ей по-жизни помочь и заявилась к спасительнице.
Асами в кабинете не одна. Рядом с ней  - еще одна девушка, с темными волосами, довольно молодая. Я понимаю, что  вероятно помешала сейчас очень важной беседе и стоило бы подождать аудиенции, но во-первых, я абсолютно нетерпелива, во-вторых, лучше всего выводить из зоны комфорта того, кого хочешь о чем-то расспросить, ну а в-третьих..Ну а фиг ли?
- Извините, что без предупреждения, но у  меня всегда много дел, а сегодня я выкроила время. Знаю, что такие, как я - сейчас, всегда раздражают. Этакие деловые, зацикленные на себе фифы, уверенные в том, что весь мир крутится возле них. Обычно и  я таких не любила. Но образ есть образ, а желание поскорее оказаться дома есть..вот это самое желание, да.
И если разговор владелицы салона с ее посетительницей предполагался долгий и нудный, то явно, она захочет побыстрее избавиться от меня. Что будет удобно для нас двоих, кстати говоря. И пусть ее знакомая из Бюро подождет.
Впрочем, меня зовут Мэридит, я глупая и я с порога начала говорить о том,что возможно, нужно держать в секрете. "Спалила" я все и сразу не случайно, мне нравится выводить людей в состояние раздражения. Люди, мутанты  и прочая хрень, всегда куда более разговорчивы такими. А мне того только и надо.
- Не оставите нас вдвоем? Мне надо поговорить с мисс Сато. Вежливо и приторно-притворно улыбаюсь гостье владелицы салона сатомобилей. Успела уже узнать, что это за мадам, еще до прихода сюда, но откуда об этом знать глупенькой Мэридит? И хоть смысла в том, чтобы раздражать мисс Шерман не было никакого, это просто доставляло мне удовольствие. Ну могу я позволить себе маленькую радость хоть на работе?
Сама себе ответила - могу. И значит, проблем в том нет никаких. Просто замечательно.
Вновь разворачиваюсь к Асами, смотря на нее открытыми и честными глазами. Она же поможет мне?

Как-то плевать на тех умников, которые твердят о том, что все можно пережить. Еще приторнее слушать сказки о пресловутой великой любви и о том, как она возвышает людей. Знаете, она ведь на землю опускает и того не хуже вообще-то. А с высоты не то, что падать больно, с нее неплохо так можно расшибиться об землю. И это Деймон прекрасно знал, так уж вышло, что за свои почти двести лет бессмертной жизни падений было больше, чем взлетов. И каждый раз после такого падения, вампир клятвенно обещал себе больше не влюбляться, но вампирское сердце – пусть и мертвое, на приказы очень плохо реагирует. Эмоции накалены до предела, ты видишь больше, чувствуешь сильнее, и от того получать неприятные повороты судьбы не очень уж благоприятно влияет на тебя, приводит в бешенстве сильнее, желание отключить все нафиг и не получать сочувствующие взгляды слишком велико. – А я не привык подавлять свои какие-либо желания, видишь соблазн – поддайся ему.
Заливать себя тоннами алкоголя – хорошо, даже просто прекрасно, если он на тебя никак не влияет: тебе от этого не хорошо, и не плохо. Тебе просто никак, это не приносит особого удовольствия, от части притупляя жажду человеческой крови. Стефану явно было лучше, кролики по его части, нервничаешь – заешь все кроликами, и плевать, что они не приносят так много удовольствия, как еще теплая, сладкая на вкус человеческая кровь, как в голову ударяет страх, сердце жертвы, как загнанная птичка, трепыхается так быстро внутри. Одно движение, чуть сильнее сжать шею, выпить чуть ли не последнюю капля – и такая ценная, пусть и короткая человеческая жизнь добегает к своему логическому концу. Это чертовски приятно, это манит. Ощущения от самой охоты доставляют даже больше удовольствия, чем кровь, которая так нужна вампиру. Так бесит, когда его начинают судить за свои поступки, считая монстром, бесчувственным засранцем, который только и делает, что убивает всех вокруг. Ну да, это не отменяет того, что именно так он и поступает. Но Потрошитель Стефан не волнует никого, даже Керолайн находит младшенькому братцу Сальваторе оправдания, между тем – на старшего смотрят как на сущего Дьявола. Это приводит его еще в большую ярость, Деймон все время терпит эту несправедливость. Отец любил Стефана больше, подозревает, что и мать делала точно также. Пирс лишь играла ним, подбиралась к Стефану, любила Стефана, Гилберт не далеко ушла от своей предшественницы – весь мир выбирает Стефана, а Деймон просто научился жить с этой вселенской несправедливостью, он принял ее, как должное и явно не собирается что-то менять, и в особенности – свои привычки справляться с болью и проблемами.
- А ты собираешься предложить мне свою кандидатуру? – Деймон развернулся и широко улыбнулся. Керолайн отлично умела действовать ему на нервы, и понимая, как предсказуемо он сейчас поступает, Сальваторе повелся на ее подколку, осознанно или нет, но сейчас ему хотелось свернуть блондиночке шею. И, о какая же жалость, что этого будет слишком мало, чтобы заткнуть ее прекрасный ротик навсегда. – Мы это уже проходили, сладкая. Мне уже с тобой не интересно. А что такое, Клаус уже не устраивает? Локвуд нашел себе волчицу помилее? У тебя совсем что ли нет других вариантов?
Головой он прекрасно понимал, что все его внимание занимает колкий ответ для Форбс, а опасаться то нужно было Беннетт. Наконец, Деймон перевел на нее свой взгляд и нахально улыбнулся, в тот момент его тела пронзила вспышка боли. Сначала ему казалось, что терпеть можно, глаза его налились кровью, а тело напряглось в ожидании удобного момента, чтобы кинуться на ведьмочку и свернуть ей шею, но давление усилилось, больше терпеть он был не в состоянии. С губ сорвались стоны боли, вампир схватился за голову и рухнул на колени. – Какого…черта…я вам сделал… - Хриплое дыхание сделало его слова абсолютно нечеткими, он едва мог что-то соображать, а потом все закончилось. Пустота и чернота, Деймон был в полной отключке, и оставалось только догадываться, что эти чертовы моралистки собирались с ним делать дальше. Вампир не знал, сколько прошло времени, в себя он приходил медленно, ощущая мягкий свет из-под прикрытых век.

«Эггзи, если еще хоть раз!..»
«Пожалуйста, родной, просто потерпи.»
«Ты ведь понимаешь, что если бы не Дин, мы жили бы на улице?»
«Эггзи!»
- Эггзи! – резкий оклик бьет по ушам не хуже, чем современная рок-музыка. Хотя Анвин подобное и музыкой-то с трудом мог назвать. Но лучше об этом не задумываться, ведь терпение у отчима не резиновое.
Нехотя скатившись с кровати, парень, нацепив на лицо самое презрительное выражение из своего арсенала, выходит в комнату. Пахнет табаком и пивом, а еще грязным бельем, которое, конечно же, догадаются вынести только тогда, когда в корзине, стоявшей где-то в углу, уже не будет хватать места. Даже запах стряпни, которую готовит мать, не перебивает этого смрада; хорошо еще, что кроватка малышки сейчас стоит в комнате Гэри, и ребенку не придется дышать всем этим. Он еще помнит время, когда этого всего не было…
- Чего тебе? – он старается, чтобы голос звучал ровнее, но, видимо, безуспешно, потому что Дин громко гогочет и, поставив бутылку на подлокотник дивана, поднимается на ноги, подходя к пасынку и всовывая ему в руку пару смятых купюр.
- Погуляй-ка сегодня с сестрой чуток, а? – взгляд его маслянистый, бегающий, и от чего-то вверх по позвоночнику ползет липкое и отвратительное чувство. – У нас с твоей мамочкой сегодня праздник, - мужчина бросает взгляд на Мишель, после чего стискивает своей клешней плечо Эггзи настолько, что он слегка морщится, - и я бы не хотел, что бы вы, смурфики, мешали нам праздновать. Усвоил?
Не сложно догадаться, чего именно хотел этот хмырь; у людей, подобных ему, срабатывают сначала первичные инстинкты, а уже после включается мозг. Хотя, судя по этому мудаку, мозгом здесь и не пахнет. Эггзи стискивает зубы и упрямо смотрит в пьяные глаза напротив – использовать мать… так он больше не даст.
- Нет, - цедит он и сжимает кулаки. Хватит с них. Хватит с него.
Глаза Дина на мгновение расширяются, но после сужаются, и сам он начинает пыхтеть с таким озверевшим видом, что Анвин невольно вжался спиной в дверь комнаты – там его сестра, и он не даст прорваться этому сумасшедшему. Мужчина хватает его за загрудки, а где-то со стороны плиты слышится судорожный вздох и «Оставь мальчика, Дин!»
- Либо ты сваливаешь нахрен на всю ночь вместе с мелкой соплячкой, либо пакуй шмотки и выметайся из квартиры, щенок!
Он собирается ответить, сказать, что это лучше ему свалить, а заодно еще и гномов своих забрать, да только, видать, зря глазами к маме метнулся – та качает головой и одними губами шепчет «Не надо». И в глазах ее столько мольбы…
- Отъебись, - сухо бормочет парень, за что получает не пощечину, как это обычно бывает, а лишь новую порцию гогота и издевательское «Хорошая собачка». Гэри возвращается в комнату, чтобы собрать вещи малышки.

* * *

Если пройти ровно квартал от их дома, то можно дойти до миссис Саймонс – доброй старушки, которая помогала Эггзи с химией, пока в какой-то момент он вовсе не забил на учебу в старших классах и перестал ходить к ней. Тем не менее, женщина была единственной из знакомых Анвинов, кто согласился присмотреть за ребенком в столь поздний час.
- Бедные детки, - сетовала Саймонс, укачивая младшую сестру Гэри на руках, пока сам он, занеся вещи, не начал топтаться на пороге, не в силах сдвинуться с места.
- Ничего, - он не покажет, насколько ему херово, - прорвемся. – Молодой человек задорно усмехается и треплет сестру по волосам, после чего кратко чмокает в пухлую щеку и, махнув рукой, бойко сбегает вниз по крыльцу. Он натягивает капюшон черной толстовки и идет туда, где не был уже полтора года. Теперь можно.
В какой-то подворотне он выпускает пар на мусорных мешках, затем, обессиленный, сидит на земле, и лишь после продолжает путь. Путь длинный, пешком, ночью да по холоду (и нет, апрель апрелем, но ночной холод никто не отменял) – не самый кайф, но внутреннее желание подстегивало, заставляло идти быстрее, где-то – срезать, используя свои навыки паркуриста. Спросите, куда он направился?..
- Эй, мудак! – приветствие – самое оно, но как иначе его услышат? Музыка громыхала так, что легавые наверняка лишь чудом не заявились к этой двери. Эггзи скрипит зубами, потому что никто так и не открыл ему. – Джеймс! – сложив ладони «рупором», он снова напрягает глотку и - о, чудо! – кажется в этот раз Анвин был услышан, потому что дверь начала медленно приоткрываться.